Пошаговая терапия

20 января 2014

Как работает оборудование, закупленное банком ВТБ, в Московской детской городской больнице № 19

Динамовец Кевин Кураньи моментально находит контакт с детской аудиторией. © Пресс-служба ВТБ

В Детской больнице № 19 им. Т.С. Зацепина в Москве ВТБ бывает с завидной регулярностью. «Когда модернизация прошла, плановые закупки грядут не скоро, а необходимость в новом оборудовании становится насущной, помогут только спонсоры», – рассказывает главный врач медицинского центра Владимир Попов. ВТБ не отказывает: вышел из строя сложнейший операционный стол – в банке изыскали средства для приобретения нового, когда очередь дошла до реабилитационного центра – а реабилитация в ортопедии важна не меньше, чем успешная операция, – помогли и здесь. На этот раз ВТБ предоставил комплект оборудования для проведения операций на суставах и мелких фрагментах кости стоимостью 2,5 миллиона рублей. Корреспондент VTBRussia.ru побывал в больнице, где встретился с врачом-ортопедом Алексеем Волковым и записал истории трех пациентов. Все эти дети прооперированы с помощью оборудования, приобретенного для больницы в рамках корпоративной благотворительной программы ВТБ «Мир без слез».

Точка опоры

Эта грустная история началась в октябре 2007 года. Девочку Настю (здесь и далее имена изменены) сбил автомобиль и скрылся с места происшествия. Рентген показал перелом левой голени. На ногу наложили гипс, а когда его сняли, оказалось, что девочка хромает. К нам Настя попала только через год. Мы сделали снимки тазобедренного сустава и увидели перелом шейки бедра: головка сустава лежала отдельно во впадине и с костью ее практически ничего не связывало – держали только мышцы. Пришлось провести не одну операцию. Мы пытались собрать шейку, чтобы соединить головку с остальной частью кости. Выражаясь медицинским языком, в этой области сформировался посттравматический ложный сустав. Мы сдвинули кость в нужное положение, соединили все винтами, внедрили трансплантат. К счастью, все срослось, хотя многие в успех не верили. Так нам удалось получить опорную ногу, то есть ногу, способную выдерживать вес тела. Но тут возникала новая проблема: из-за этих манипуляций нога стала короче на четыре сантиметра. В этой ситуации помог аппарат Илизарова, с помощью которого ногу удлинили. Как это работает: пересекается кость, на ногу накладывают три кольца, вводят между ними спицы и каждый день растягивают на один миллиметр. Появляющийся просвет при этом заполняет костный регенерат. Таким образом, удалось восстановить длину ноги. Но главная проблема была не решена – ребенок хромал. И вот этим летом Насте исполнилось восемнадцать лет, и мы наконец-то смогли провести ей замену сустава. То есть поставили эндопротез шейки бедра. 

Теперь девочка может жить полноценной жизнью. Почему протез нельзя было поставить раньше? Потому что ребенок все время растет и кости растут, и каждый раз требуется новый протез. Чаще возникает другой вопрос: зачем все операции, когда можно было просто дождаться 18-летия? Но тогда ребенок на несколько лет окажется в инвалидной коляске. Мы убеждены: лучше уж хромать, но ходить самому. Пять лет мы занимались этой пациенткой. Ортопедия – это не день, не два, не месяц – это годы лечения, поэтому все пациенты у нас лечатся с нуля и до восемнадцати лет.

Не расслабляться!

– Саша попала к нам маленьким ребенком с диагнозом «врожденный вывих бедер». Это такая болезнь, при которой головка бедра находится не во впадине сустава, а вне ее. Вправлять суставы – очень трудоемкий и медленный процесс, – рассказывает доктор Волков. – Потихонечку разводят ножки, аккуратно вправляют головки бедер во впадины, после этого ребенок долго лежит в гипсе. На это уходит до двух лет, а иногда и гораздо больше времени. С задачей мы справились. Но тут произошло то, что происходит чаще всего: родители решили, что ребенок абсолютно здоров, и пропали из виду.

В следующий раз мы встретились с Сашей, когда ей уже исполнилось двенадцать лет. Все это время она жила обычной жизнью активной здоровой девочки и даже занималась спортом, никак не ограничивала нагрузки. Надо сказать, что с двусторонним вывихом бедер мы категорически не разрешаем ничего подобного, даже от физкультуры в школе пишем освобождения. Но в этом случае родители ни о чем не догадывались, и в итоге у девочки начался асептический некроз головки бедра. Что это значит? По сути большая часть сустава омертвела. Иначе быть не могло – травмированный сустав нужно беречь, а Саша его изнашивала. Вот он и разрушился.

Началось все с тугоподвижности сустава, потом движения начали исчезать. К нам Саша поступила уже с болями. Сначала мы попытались развернуть головку бедра стороной, которая сохранилась хотя бы частично. Это могло восстановить движения. Шансов было мало, и операция выглядела как крик отчаяния. К сожалению, сделать в тот момент ничего не удалось. Оставался только один выход: дожидаться, когда девочка вырастет и можно будет заменить сустав на искусственный. В мае прошлого года мы дождались, когда Саша достаточно подросла, и поменяли ей сустав. Теперь она может вести полноценную жизнь без всяких ограничений. Уже начала кататься на велосипеде.

«Ортопедия – это не день, не два, не месяц – это годы лечения, поэтому все пациенты у нас лечатся с нуля и до восемнадцати лет»

С новым оборудованием подобные операции делать намного проще и быстрее. Здесь помогают и операционный стол, который нам подарил ВТБ, и комплект нового оборудования. Похожих историй очень много: мы регулярно проводим операции на костях, стопах, убираем костные патологии. То, что раньше делали при помощи долота, прорубали кость, сегодня решается дрелью – специальной насадочкой пропиливается окошко в кости, и операция идет в костно-мозговом канале.

Нога подвернулась

Суставные переломы бывают разные – травматические и патологические. Патологические переломы, как правило, связаны с нарушением обмена веществ. Строго говоря, это не совсем перелом, а такое состояние, когда головка сустава выскальзывает из впадины. Как по мылу. Достаточно просто оступиться. Проблема в том, что травма становится очевидной лишь тогда, когда головка сустава уже съехала достаточно сильно.

«Мы убеждены: лучше уж хромать, но ходить самому»

Часто пациенты не могут точно сформулировать, где именно у них болит. Поэтому случается, что врачи диагностируют заболевание неверно, например, не как перелом, а как артрит тазобедренного или коленного сустава. Неверный диагноз – неэффективное лечение. Конечно, ошибки диагностики должен показывать рентген, но и врач должен понимать, что нужно делать снимок именно тазобедренного сустава, когда пациент жалуется, например, на боли в коленке. Как правило, к врачу идут достаточно поздно – вывихнул ногу, поболело, прошло, а потом боль вернулась. Подумаешь, нога подвернулась! Не бегать же всякий раз в поликлинику. В общем, выявить заболевание на раннем этапе очень непросто, а поставить головку сустава на место, как правило, потом не удается. Вот почему часто происходит срастание костей в смещенном положении, а это требует большой, серьезной операции.

Ставить протез можно пациентам минимум пятнадцати-шестнадцатилетнего возраста, когда рост организма в целом уже завершен. А что делать, если пациент совсем маленький? Заменять сустав пока нельзя, а помочь нужно, ему больно и ходить тяжело. Зато можно восстановить опорные функции ноги, чтобы ребенок мог ходить. Это позволит дождаться подходящего возраста для протезирования.

Как раз сейчас у нас лежит одиннадцатилетняя девочка с подобной проблемой. Ей предстоит большая операция. Из-за возраста о протезе пока речь не идет, мы постараемся поставить головку бедра на место. Для этой операции как раз понадобится новое оборудование. После операции – две недели на заживление раны и реабилитация. А реабилитация в нашем случае – месяцы и годы.